В настоящий момент среди многих советских архитекторов наблюдается некая растерянность. [...]

 

С освоением архитектурного наследства получилась совершенно нелепая вещь. Большинство архитекторов подходит к наследству, как к сундуку с приданым, каждый тащит оттуда то, что ему нравится и приклеивает к своему проекту. Архитекторы и критики не понимают, что старая архитектура должна быть включена в новую в снятом виде. [...]

 

Борьба против упрощенчества часто сводится к борьбе против серьезной, простой и изящной архитектуры конструктивизма, причем под конструктивизмом понимается архитектура, ничего общего с ним не имеющая; очень большие достижения советской архитектуры, например дом Легпрома на Мясницкой — постройка архитектора Корбюзье, и бездарную халтуру валят в одну кучу, называя и то и другое «конструктивизмом», «коробками», «упрощенчеством».

 

Богатство в архитектуре понимается не как богатство содержания, не как богатство простых изящных форм, а как бессмысленное, бессвязное наворачивание деталей.

 

Борьба за качество часто сводится к борьбе за качество технического выполнения в натуре или на бумаге и игнорируется качество архитектурного решения. (Высокий уровень выполнения, конечно, необходим, но совершенно недостаточен для того, чтобы сооружение было действительно высокого архитектурного качества.)

 

Образность в архитектуре подменяется часто символизмом.