«Кредо»

 

* Сохранившийся в архиве ИНХУКа документ можно условно считать личным кредо В. Ф. Кринского, хотя он и не имеет названия (частный архив, публикуется впервые).
 
В наше время распутываются многие узлы, рассеиваются туманы около многих понятий, разрушаются многие легенды. Нам становятся ясны бессодержательность и пустота многих формул, приходится отвергать многие традиционные классификации.
 
То, что мы разумеем под искусством, очищенное от наносов романтики и мистицизма, переносится совсем в иную плоскость. Искусство мы рассматриваем не как специфическую деятельность, особого рода священнослужительство, а как специфическую сторону всякой инициативной деятельности, поскольку мы ее различаем и поскольку нам необходимо ее различать. Эта сторона есть форма в самом широком и общем значении этого слова. У нас появляются более твердые критерии в суждениях о ценности искусства в вышеуказанном смысле.
 
Из тупика эстетизма как гурманства и как романтики искусство выходит, переставая быть самоцелью.
 
Форма не культ, а изобретение. Ее ценность проверяется ее действием.
 
Уход от эстетизма, хотя бы в полное отрицание искусства, есть уже Здоровье; но чистый утилитаризм не выход, тут становится опять темно, понятие голой целесообразности так же бессодержательно.
 
Я оставлю в стороне, насколько это возможно, все не связанное с архитектурой, понимая под последней весь круг пространственных задач, связанных с организацией окружающего нас реального пространства, конкретно не отделимый, конечно, от того, что мы называем строительством, от архитектуры как техники.
 
Та архитектура, которая культивировалась и культивируется в Академиях, на которой наклеен ярлык искусства, — в том же тупике Эстетизма.
 
Пытаясь установить приводящее к этому тупику, мы придем к главному содержанию как академического архитектурного воспитания, так и практики строительства; и то и другое исходит из Ренессанса.
 
Мы принуждены установить, что в той форме, в какой Ренессанс из исторической инерции является в архитектуре действующим фактором, — он тормоз и враг архитектуры.
 
Ренессанс не может быть ничем иным, кроме способа украшения, в лучшем случае это только романтика.
 
Корни архитектуры здесь потеряны. Классика и Ренессанс как олицетворение архитектуры — фетиши.
 
Многим кажется, что, разрушая эти фетиши, мы тем самым разрушаем и саму архитектуру, лишая ее самого для них ценного, и нередок искренний вопрос: «Что же тогда остается?»
 
Случайно временное стало основным, основное утратилось. Красота, как культ прошлого, как некая вечная ценность есть тот туман, который должен быть окончательно изжит, и только изживая его, мы выходим из тупика, и поле нашей работы становится огромным.
 
Мы неизбежно должны быть немного варварами: усовершенствования — впереди, для будущих поколений, сейчас время устанавливать основное. Нам остается многое, наши задачи возрастают неизмеримо, их диктует нам жизнь. Жилища, школы, заводы, вокзалы, Электростанции, сады, деревни, улицы, площади, города... КАКИЕ заводы, КАКИЕ города. От этого нельзя уйти в прошлое.
 
Второе основное, что остается в  архитектуре,— КАК делать все это.
 
Здесь мы исходим из основных законов нашего восприятия, из устройства нашего зрения, из наших способов понимать и ориентироваться в окружающем нас пространстве. [...]
 
Прямая линия и плоскость; далее вообще закономерные поверхности и линии, объем; далее системы чередований определенных расстояний — ритм.
 
Параллельно с этим основы материального построения — теоретическая механика и конструкция.
 
Вопросы формы не могут не разрабатываться в архитектуре. Нельзя форму исключить из техники. Владеть техникой, не владея формой, значит быть всегда рабом традиции. Невозможно установить чистый утилитаризм руководящей идеей архитектуры; это такая же фикция, как чистое искусство. Утверждать, что при решении утилитарных задач можно отмахнуться от вопросов формы, это значит принять созданную форму как аксиому, т. е. находиться во власти того же самого эстетизма.
 
Теория отвлеченной формы стоит в порядке дня как дисциплина мышления в пространстве и проясняет пути решения реальных проблем. Отвлеченные решения формы самоцельны, но в масштабе всей жизни — это только лаборатория, формулирующая наши пространственные впечатления.
 
В конечном счете единственный материал архитектурной композиции — наш пространственный опыт.
 
В близком прошлом мы видели глубокое падение архитектуры. В настоящем и будущем только через преодоление эстетизма она станет реальным творчеством.
 
 
 
поддержать Totalarch

Добавить комментарий

Подтвердите, что вы не спамер
CAPTCHA
Подтвердите, что вы не спамер (Комментарий появится на сайте после проверки модератором)