[...] Освоение новой техники и техническое изобретательство были положительными сторонами конструктивизма. Но бедность диапазона архитектурных форм конструктивизма явно вытекала из отрицательных сторон его архитектурного мировоззрения. Как ни оправдываются сейчас теоретики конструктивизма, но против них резко говорит тот факт, что за десятилетие их гегемонии в наших архитектурных вузах там в значительной степени была утрачена культура мастерства. Конструктивисты в большой степени несут ответственность за недостаточную подготовку и культурность молодых архитектурных кадров.

 

Конструктивисты часто упрекали своих так называемых эпигонов за то, что те слишком легко перестраиваются на иной путь архитектурных исканий. Между тем и основные наши конструктивистские кадры были, в сущности, только своего рода эпигонами Запада *. Их архитектурная мысль ничего значительного не создала, так как по существу это был кабинетный, чертежный конструктивизм, отрицающий культуру прошлого и тяготеющий к обедненной по содержанию и форме архитектуре.

 

 

Освоение культурного наследия прошлого в архитектуре, как и в других областях искусства, является единственно правильным путем. Не надо бояться и превращать в своего рода жупел слово «эклектика». Не всегда эклектика является синонимом халтуры, убожества мысли и плохой проработки заимствованных мотивов. Со всем этим, конечно, нужна беспощадная борьба.

 

Но, с другой стороны, в искусстве не бесполезны и эклектики, если они одновременно являются значительными мастерами. Авторская самобытность не обязательно свойственна всем мастерам искусства.

 

Не приходится, например, отрицать ценность и полезность работ акад. Жолтовского. Но, с другой стороны, это не значит, что все должны работать, подражая идеям Жолтовского. Другие архитекторы соответственно своей индивидуальности могут черпать ценные предпосылки и теоретические установки из других эпох развития архитектуры, претворяя это через призму своих идей, социалистического мировоззрения и современной высокой техники. Не исключена возможность освоения и американского опыта, избегая тех отрицательных архитектурных явлений, которые свойственны американскому строительству в течение последнего сорокалетия, а именно — отсутствия ансамблевого мышления, пропорций и тонкости деталей.

 

Искусство ансамбля, пропорций и деталей достигло исключительно высокого уровня на Востоке и в эпоху греческой, римской и архитектуры итальянского Возрождения.

 

Архитектурная мысль в своем анализе эпох больших архитектурных стилей нередко приходит к выводу, что греки, римляне на протяжении ряда столетий строили в чрезвычайно однообразных архитектурных формах, лишь отличающихся пропорциями и концепциями архитектурных ансамблей. Но это своего рода «оптический обман», так может казаться только на далеком историческом расстоянии от этих эпох.

 

Но если глубже вникнуть в историю развития больших архитектурных стилей, то легко убедиться, что там всегда была борьба течений, непрестанная изобретательность в развитии конструкций и форм... Когда-нибудь вся архитектура XVIII и XIX столетий будет названа французской. Между тем по признакам профилей и даже деталям мебели мы сейчас различаем эпоху Людовика XIV от Регентства, эпоху Регентства от Людовика XV, эпоху Людовика XV от Эпохи Людовика XVI и Людовика XVI от Директории, Директории от ампира и т. д. 

Путь развития коринфской капители — чрезвычайно сложный, и о видоизменении коринфской капители в Греции и Риме можно писать целые трактаты. Между тем для непосвященного коринфский ордер имеет мало различий, и, кажется, будто мастера механически копировали друг друга, не внося своей индивидуальности в эту

работу.

 

Тщательно осваивая культурное наследие прошлого, проникая в глубь кажущегося однообразия больших архитектурных сил *, нужно вместе с тем быть сыном своего времени и не бояться критики масс *. Самокритика больших мастеров должна быть беспощадной к себе. Только дилетант может некритически любоваться своими произведениями и радоваться фальшивым звукам своего голоса.

 

 

 

Необходимо также внимательное изучение явлений природы, которому великие мастера классики придавали громадное значение. Архитектор, стремящийся создать совершенное произведение искусства, должен изучать природу подобно тому, как авиаконструктор изучает живые летающие существа. Одновременно архитектор обязан изучать жизнь и быт на высоте передовых научных воззрений.

 

Наряду с меняющимися формами природы и жизни есть и нечто вечное, а именно закон красоты и гармонии, который проявляется одинаково в жизни природы и человека. Именно этот закон дает возможность построить теорию пропорций и пластических форм, а в музыке — теорию соотношения звуковых ладов.

 

Быть может, эти теории в будущем изменятся, но мы, архитекторы, создающие сооружения, которые должны стоять на месте в течение столетий, обязаны чрезвычайно тонко считаться с законами пропорций для того, чтобы распоряжаться ими с полным совершенством.

 

Гармония контраста, гармония единообразия и гармония конгломерата — все это материал, которым архитектор должен свободно и сознательно пользоваться, создавая свои произведения в городах и среди природы.

 

В своем дальнейшем теоретическом развитии советская архитектура не должна руководствоваться никакими ложными канонами. Напротив того, она должна смело критиковать текущие явления архитектуры, подвергать их тщательному анализу на пути к созданию полноценной советской архитектуры, не боясь обвинений в измене направлению, если направление это было ложным.

 

Идея общественных сооружений, как термы, форумы, ближе нам, чем идеи готических соборов. Но мы должны изучать и готику, ее логичность и конструктивность, ее красочность и мастерство, доходящие до виртуозности и соперничающие с лучшими произведениями восточной архитектуры. Готика должна быть оценена нами не как объект для продолжения архитектурной традиции, а как средство поднятия нашего мастерства. [...]

 

Советской архитектуре ближе архитектура античного Рима или Эпохи Возрождения, нежели архитектуры эпох декоративных и пышных, как барокко или рококо. Ясность, простота и выразительная лаконичность форм для нас убедительнее и прекраснее пышности и нарядности богатых фасадов с великолепной скульптурой и живописью.

Наша великая социалистическая страна ясно и просто, без какой-либо аффектации творит свое дело, и это диктует нам архитектуру простую, ясную, использующую все достижения техники, создающую логично свою конструкцию и планирующую удобно и экономично строительство бытовых и общественных зданий. [...]