С развитием машинного века единство и продуктивность старой общины, которая характеризовалась ремесленным трудом, быстро исчезли. Отсутствие новой подлинной интегральной общественной модели, которая удовлетворила бы изменившимся условиям жизни в машинную эпоху, является самым серьезным тормозом в содействии прогрессу демократии.

 

Организм, называемый «обществом», является нерасчленимым единством, которое не может функционировать, если из него изъяты или игнорируются   какие-либо из его частей; если же он функционирует ненормально, он разрушается.

 

 

 

Размеры сегодняшних обезличенных гигантских органов городской администрации превзошли всякий человеческий масштаб. Житель большого города не имеет никакого непосредственного контакта с выборными властями, подчиняясь анонимному далекому диктату. Возрастающее, как следствие этого, социальное безразличие ослабляет общественные связи. Распространяются безответственность и социальное одиночество. Искусство, наука и религия предстают сегодня разобщенными островами. Объединить заново то, что, к несчастью, в настоящее время расколото, призван новый синтез.

 

Наука, искусство и философия не в состоянии снабдить нас основаниями нового социального порядка. Пища, досуг и свобода доступны всем. Но нам еще предстоит отыскать эффективный метод сотрудничества и распределения обязанностей. Только в обстановке подлинно солидарной человеческой общности сегодняшний горожанин познает и освоит демократический принцип взаимоотдачи. Здоровые добрососедские связи являются, таким образом, естественными рассадниками развивающихся человеческих отношений и более достойного образа жизни. Они способствуют формированию чувства общественной солидарности, которая выражается в согласованных действиях на благо социального и гражданского прогресса.

 

Столь обширная программа не может быть осуществлена просто «улучшением жилищ». Жилищное строительство, представляющее собой лишь одну из многих функций общества, не может осуществляться автономно, без предварительного анализа возможностей охватить общественным укладом жизни новые районы поселения и обеспечить полноценный взаимообмен и все связи между жилищами, местами работ и зонами отдыха. В противном случае характерные черты и техницизм сегодняшнего города начнут все больше и больше захватывать наши сельские районы, принося туда зародыши всех современных цивилизаторских болезней: безответственность, разрушение общественного контакта, аморфность роста без связности и ясности формы. Любому развитию жилищного строительства должно предшествовать тщательное и всестороннее рассмотрение органического общественного плана как необходимой структуры ансамбля. Без этого даже новые сооружения могут быстро превратиться в унылую среду и стать тягостным бременем. Подлинное коммунальное планирование соответствующими местными органами должно стать непременным условием любой общественной поддержки строительству. Более того, сегодняшняя тенденция к децентрализации должна находиться под бдительным контролем, чтобы она не повела нас вспять к стихийному, бесплановому строительству.

 

 

 

 

Продуманная социальная реконструкция прежде всего нуждается в коренных мерах по стимулированию общественного интереса и ответственности со стороны всех членов общества путем активизации их участия в решении местных проблем. Чтобы достичь этой цели, необходимо гуманизировать административное устройство общества, то есть привести его к человеческому масштабу. Его основой должен служить обслуживающий себя добрососедский союз как ясный феномен, вполне пригодный к функционированию в качестве организма для стимулирования общественных связей. После периода проб и ошибок архитекторы и градостроители повсеместно пришли к согласию относительно следующей модели основного общественного устройства на ближайшее будущее.

 

Исходным самоограничивающимся коммунальным единством — основой как для городских, так и для сельских районов— должно быть «добрососедское объединение» с населением от пяти до восьми тысяч, то есть достаточно большим для того, чтобы обеспечить эффективную загрузку начальной школы.

 

Следующей по величине административной единицей должен быть округ или район в городе или участок в сельской местности, включающий каждый от пяти до десяти жилых районов, — допустим, от двадцати пяти до семидесяти пяти тысяч человек — со средней школой в центре такого района. Наконец, самым большим единством должен быть весь город или метрополия с высшими ступенями обучения и досуга.

 

Каждое самостоятельное добрососедское объединение должно иметь свое собственное, независимое местное руководство.

 

Такое расчлененное устройство управления обеспечит более непосредственное воздействие на стремления людей своей административной единицы и разовьет чувство общественного сознания.

 

Отношения между семьями, друзьями и сотрудничающими группами людей будут иметь здесь лучшие возможности проявлять себя в качестве творческого начала повседневного существования. Непосредственное участие в совместной жизни объединения станет естественной функцией каждого жителя и защитит его от одиночества и изоляции. Исключая небольшую часть одиночек-отшельников, человек — это стадное животное, чье развитие всегда ускоряется и улучшается жизнью в здоровом обществе. Взаимное влияние индивидов друг на друга так же существенно для физического, как и для душевного развития. Без дружественных контактов индивидуальность притупляется, прекращается и ее развитие.

 

 

 

В соответствии с человеческим масштабом местной администрации физический масштаб такой органической социальной структуры тоже должен быть человеческим: он должен быть приспособлен к циклу дня, состоящему из двадцати четырех часов, так как люди, а не машины предопределяют этот основной масштаб. Ежедневное время для передвижений не должно превышать тридцать или сорок минут. Размер коммунального района — городского и сельского — должен ограничиваться расстояниями, доступными пешеходам, чтобы можно было обыкновенным шагом охватить все пространство местного жилого комплекса. Все пункты содружественной деятельности и развлечения в этом комплексе могут быть удалены на расстояние не большее, чем десять минут ходьбы. Это ограничит размер комплекса площадью с радиусом около полумили или меньше.

 

Чтобы основной район мог существовать самостоятельно, он должен предоставить своим жителям работу в разных деловых и промышленных секторах, так же как в местном управлении, в торговом центре, и возможности для воспитания, отдыха и богослужения. Ничто из этого не должно быть забыто, ибо сами по себе жилые дома—всего лишь простая концентрация людей — не создают еще органического общества. Но если каждая часть комплекса будет обеспечена общественными удобствами, соотнесенными с размером и месторасположением этих частей, жители получат прекрасные возможности развивать свои социальные контакты, перспектива которых первоначально и делает столь желанной городскую жизнь. Общественная инициатива людей и их изобретательность в организации их собственной жизни зародится тогда на этой локальной основе и постепенно распространится на широкие сферы.

 

 

 

Гражданская заинтересованность и лояльность, вырастающие из хороших отношений в непосредственном добрососедстве, здоровый дух соревнования и гордости за достижения помогут заново развиться региональной выразительности,

 

утраченной за время минувшего промышленного переворота. С совершенствованием социальных черт добрососедского общения уменьшится детская и взрослая преступность; установлено, что социальные болезни являются скорее результатом недостаточного единства и эффективности общественных групп, чем биологических или психологических факторов или даже нищеты. Следовательно, продуманное и хорошо спланированное добрососедское объединение среды комплекса получает благоприятные возможности для восстановления своей собственной целостности, для ее охранения и укрепления. Хороший общественный план не в состоянии сам по себе сотворить подлинное добрососедство, но может обусловить для этого в окружающей среде богатые возможности.

 

 

 

Это утверждение базируется на научной основе. Два английских биолога, доктор Скотт Уильямсон и доктор Айнес Пирс, проделали уникальное исследование в Лондонском Пекгамском центре здравоохранения. Они изучили структуру общества в его мельчайшем подобии, которым, согласно их теории, является не сам человек, а семья. Они установили, что биологи нигде не могли изучать здоровье как таковое, поскольку направляли свое исследование на большее. В результате они создали платформу, на базе которой возможности богатой, разнообразной общественной жизни были предоставлены средним семьям, что дало биологам неискаженные факторы, способствующие нормальному развитию. В специально спроектированном общественном здании с бассейном, кафетерием, яслями, гимнастическим залом и спортивными комнатами сотни средних лондонских семей обрели освобождение от прежней социальной изоляции. Специалисты туда не допускались, и вся инициатива общественной жизнедеятельности исходила из коммунальных взаимосвязей самих семей. Им не навязывали никаких видов деятельности, но множество возможностей для этого предоставлял сам тип здания. Единственное требование к членам общины состояло в периодических санитарных осмотрах. Данные этого эксперимента свидетельствуют о том, что «здоровое растет и развивается не путем лечения болезней, не путем предотвращения болезней и, прежде всего, не какой бы то ни было формой избавления от физических или социальных несчастий, а путем культивирования социальной почвы».

 

Согласно этим исследованиям, здоровье, если ему дана возможность распространяться, является столь же «инфекционным», как и заболевание. И они находят, что общество образуется не простой концентрацией людей в интересах какой-то внешней цели, как, например, в проекте жилищного комплекса, связанного с большим индустриальным предприятием. Оно есть, скорее, результат естественной, функциональной организации в обществе. Развиваясь, оно определяет свою собственную анатомию и физиологию в соответствии с биологическими законами. Таким образом, община — это специфический «орган» всего общества, образованный из живущих и растущих клеток — из домов, которые его составляют.

 

Сердцем общинного организма, управляющим возможностями богатой и разнообразной жизни, является общественный добрососедский центр, от которого отходят социальные артерии, определяющие характер и прочность всей группы. Прежде всего такой центр нуждается в общественном зале и нескольких помещениях для комиссий, причем он будет лучше развиваться в единстве со школой. Здесь люди сами будут направлять свою каждодневную жизнь в контакте со всеми возрастными группами и оказывать влияние на администрацию, так же как и на культурные мероприятия. Как социальное ядро, гражданский центр направляет и вдохновляет соединенные усилия группы и в то же время дает возможность каждому индивиду путем активного соучастия в этой деятельности реализовать все потенции своего роста в рамках общины.

 

 

 

Так как эти мелкие общественные центры являются столь жизненно важным инструментом для человеческого развития группы, им следует отдавать предпочтение в любом плане реконструкции, в любом жилищном строительстве. Подобно электростанции промышленного предприятия, они генерируют ток для жизненных артерий группы. Совершенствование общины может быть повсеместно ускорено органической последовательностью процесса планирования, то есть путем создания двух существенных предпосылок: основанием новых содружественных объединений, сельских или городских, и определением их границ так, чтобы каждый район имел свое независимое местное управление; и затем — возведением в середине района небольшого общественного центра, по одному в каждом из таких объединений и предпочтительно в контакте со школьным зданием. Все это установит здоровую человечески масштабную структуру, наделенную прямым политическим значением.

 

 

 

Какая же последовательность процесса лучше всего поможет нам взломать тот порочный круг, который душит наши города? Поскольку они страдают от перенаселения, нуждаются в избавлении от «высокого кровяного давления», мы прежде всего должны извлечь оттуда тех людей, которые не могут найти в городе постоянную работу, и устроить их вместе с небольшой промышленностью в добрососедские комплексы, сооружаемые за городом. Я хочу подчеркнуть, что такая политика требует перемещения вредных отраслей производства, так же как и потребления, из болезненных участков города в новое, здоровое пространство. Эти «сидящие на мели» рабочие могут быть снова обретены производством с гораздо меньшей затратой средств на каждого, чем это потребуется старому городу для санитарного переустройства трущоб на дорогостоящей земле и во имя непроизводительного лечения. Такой перенос бездействующего труда оздоровит больное тело старого города, улучшит его циркуляцию и даст возможность открыть места отдыха для его омоложения.

 

Полученные таким образом открытые пространства в городе могут быть использованы для создания необходимых коммунальных сооружений и парковых пространств, а также для обязательной сети дорожных артерий, соединяющих добрососедские округа друг с другом и с общественными центрами.

 

Освобожденные от мертвого груза, заново открытые пространства умирающих городов могут быть возвращены к их действительной функции интегральных частей органической социальной структуры целого района. Такое развитие, разумеется, потребует времени.

 

Планирование добрососедских комплексов на открытых пространствах пригорода — это главное мероприятие процесса реконструкции — наделит нас достаточным опытом, чтобы совершить затем более трудный следующий шаг: развить новые общественные структуры в рамках старых городов.

 

 

 

 

1. Реконструкции путем строительства изолированных блоков и частных жилищ недостаточно. С тех пор как мы признали внутреннюю взаимосвязь города в целом и его районов, необходимостью стала реконструкция широкими «квадратными милями».

 

2. Прежние предложения, подобно «идеальному городу» и другим картинным схемам, оказались недействительными. Прежде всего необходимы соответствующие акции для выработки правовых, финансовых и административных средств, которые позволили бы планировщикам продумать и создать эффективные руководящие планы.

 

3. Места приложения труда и их взаимосвязь с местом повседневной жизни должны составлять опорную точку всей реконструктивной деятельности.

 

4. Существующие города прежде всего должны быть спасены от тесноты и перенаселения путем изъятия оттуда всех, кто не может найти постоянной работы. Осев вокруг малой индустрии в новых районах, эти люди восстановят свои продуктивные возможности и покупательную способность.

 

5. Новые районы должны располагаться вдоль первоклассных магистралей и соединяться со старым городским центром быстрыми железнодорожными ветками.

 

6. Размер районов должен быть ограничен пешеходным радиусом, чтобы сохранить их человеческий масштаб.

 

7. Район должен быть окружен собственной сельскохозяйственной зоной.

 

8. Спекуляция землей, как правило, наносит ей вред. Поэтому земля должна принадлежать общине. Жилища могут арендоваться, но дом в целом должен быть собственностью общины.

 

9. Административный статус района должен принять форму самообслуживающегося объединения с независимым местным управлением. Это укрепит общественный дух.

 

10. Добрососедские районы — от пяти до десяти или больше — могут быть объединены в округ с административным управлением, не затрагивающим активность самих районов. Его размер и административный статус должны служить моделью также и для большинства коммунальных районов в старых городах, которые будут реконструироваться.

 

11. Существуют предложения, обусловливающие постоянные габариты района. Следовательно, в этих рамках изменения должны достигаться за счет эластичных возможностей самих строений комплекса.

 

12. Параллельно возрождению в новых районах активной рабочей силы необходим еще один процесс: приобретение земли общиной старого города. Ибо пока не будет завершен процесс создания общего фонда земли, не может быть и следующего шага — перераспределения земли для окончательной реконструкции города.

 

Фундаментальная структура, намеченная выше, составит надежную основу для построения модели города, соответствующей машинной цивилизации XX века как с социальной, так и с экономической и культурной точек зрения.